Оскар Уайльд
Оскар Уайльд
 
Если нельзя наслаждаться чтением книги, перечитывая ее снова и снова, ее нет смысла читать вообще

Оскар Уайльд. Сборник стихов Полевые цветы

Wind Flowers - Полевые цветы

Оскар Уайльд. Стихи


Оглавление


Impression du Matin (Утреннее впечатление)

Ноктюрн уснувшей Темзы сине-золотой,
Аккорды пепельно-жемчужные сменили.
Тяжелый бот проплыл над сонною водой,
И тени дрогнули — безвольно отступили.

Клубами мутными сползал в реку туман,
Домов неясные вставали очертанья.
Рассвет задул огни… но чудился обман, —
И медлил бледный день вернуться из изгнанья.

Хрипя завыл гудок, медлительно-протяжный,
По камням застучали ободы телег.
Блеснул соборный купол матовый и влажный.
Разросся в улицах толпы нестройный бег.

Ночная женщина стояла у панели.
На бледных волосах дрожал лучей поток,
Как угли жаркие, уста ее алели.
Но сердце камнем быть велел бесстрастный рок

Перевод: В. Эльснера


Прогулки Магдалены

По небу не облачко — белые клочья летят,
Швыряется золотом Март — под ногами нарцисс,
И, выбросив кисти, вверх лиственница и вниз
Уходит, когда в ней дрозды снуют и кипят.

Повеяло свежестью с крылышек морских ветерков,
Травою морскою и вывороченной землей,
И с ветки на ветку скача, все смелей и смелей
Весну на весу славят птицы, влетая в альков.

И рощи проснулись от шепчущих звуков Весны,
И лопнули почки шиповника, розою став,
И крокус на кочке, как лунное пламя — аграф
Вокруг аметиста — мерцает, как зыбкие сны.

И сказки сосне поверяет платан о любви,
Покуда смеясь она юбкой своей не взмахнет,
И радужный вяхиря зоб и серебряных нот
Свеченье во мраке дуплистого ильма лови!

И вот поднимается жаворонок, росную сеть
Разбрызгав, запутав, порвав паутинок нить,
Как синяя вспышка, что длится. Взлетает разить
Стрела — зимородок, чтоб воздуху — кровью алеть.

Перевод: А. Прокопьева


Athanasia (Бессмертие)

В музей, туда, где недостатка нет
В вещах, что тлению не подлежат,
Мумию девочки, во цвете лет
Умершей, привезли. Юней стократ
Ребенка — мир был. В толще пирамид
Решили бедуины — кто-то спит.

И вот размотан праздничный виссон
И зернышко — не чудо ли! — в руке,
Но, в почву Англии перенесен,
Цветок взошел: на тонком стебельке
Расцвел снежинок острозвездных рой,
Благоухая нашею весной.

Такая сладость от него плыла,
Что асфоделей странный мир поблек,
Любовница подсолнуха — пчела
Оставила любимого навек,
Ибо цветок, казалось, — взят с небес
Аркадии небесной помнит лес.

Напрасно бледный исгомясь Нарцисс
Над собственною таял красотой,
Стрекозы им отнюдь не увлеклись,
Забыв осыпать крылышки густой
Пыльцой из золота, забыв Жасмин
Расцеловать, пусть постоит один.

Уже простил влюбленный соловей
Жестокого фракийского царя,
И бледный вяхирь не спешит к своей
Цветущей роще, влажной, как заря,
Но, аметистовый, грустит о том,
Как подружиться с маленьким цветком.

Блистает солнце в башне голубой,
Свежеет ветер из страны снегов,
И знойный юг слезами и росой
Кропит цветок, уж Веспер плыть готов
В луга небесные, как по волнам —
Багровые полоски встретив там.

Когда же птиц усталых смолкнет звон
Меж лилий и долин, и словно щит
Серебряный — сапфир со всех сторон! —
Луна повиснет, — разве не щемит
В душе цветка? Что он припомнит въявь,
Пускаясь в сон, как ясный Веспер — вплавь?

Ах, нет! на тысячи веков ему
Продлен единый беззаботный день,
Не знает он, что значит — пасть во тьму,
Что седина промчится словно тень
По золотым кудряшкам малыша,
Что жизнь казнит — и мучится душа.

Смеясь, танцуя, к смерти мы идем,
Врата рожденья где-то миновав.
Земной поток, пресытившийся днем,
Равниной скучной погодя, стремглав
Летит в кошмар — отвергнутый жених,
И смерть в доходах числящий своих.

Мы губим честь в бессмысленной борьбе,
Достоинство, — с радетелями благ,
Не чующими смертной тьмы в себе.
О пьющий солнце чистое сорняк!
Монарх наш Время, любит не шутя
Ломать игрушки — Вечности дитя.

Перевод: А. Прокопьева


Серенада

Для музыки

Не нарушает ветер лени,
Темна Эгейская струя,
И ждет у мраморной ступени
Галера тирская моя.
Сойди! Пурпурный парус еле
Надут, спит стражник на стене.
Покинь лилейные постели,
О госпожа, сойди ко мне!

Она не спустится, — я знаю.
Что ей обет любви простой?
Я не напрасно называю
Ее жестокой красотой.
Ах! Верность — женщинам забава,
Не знать им муки никогда,
Влюбленному, как мальчик, слава
Любить вотще, любить всегда.

Скажи мне, кормщик, без обмана:
То кос ее златистый свет
Иль нежная роса тумана,
Что пала здесь на страстоцвет?
Скажи, матрос, ты малый дельный:
То госпожи моей рука
Иль нос мелькнул мне корабельный
И блеск серебряный песка?

Нет, нет! То не роса ночная,
Не блеск серебряный песка,
То госпожа моя младая,
Ее коса, ее рука!
Правь, благородный кормщик, к Трое,
Матрос, ты к гребле будь готов:
Царицу счастья мы, герои,
Везем от греческих брегов.

Уж небеса поголубели,
Час утра тихий настает,
Дружина, на борт! Что нам мели!
О госпожа, вперед, вперед!
Правь, благородный кормщик, к Трое,
Матрос, не бойся ты труда,
Как мальчик любит, любит втрое
Тот, кто полюбит навсегда.

Перевод: М. Кузмина


Эндимион

Для музыки

Как золотом усыпан сад!
В Аркадии не молкнут птицы,
В загонах блеют и шумят,
В горах копыта коз стучат;
Во мне слова его звучат:
Он любит… так проговориться!
Царица! Госпожа Луна!

Следи за ним, следи и дале,
Не ты ль багрец его сандалий
Узнаешь вмиг, всегда одна,
Мою любовь узнаешь вмиг —
В руке его пастуший посох,
Он голубка нежней, он тих,
Как я люблю темноволосых!

В устах у горлицы печаль —
Где Грум ее, в сапожках красных?
Крадется волк, спит пастораль,
Заснул и лилий Сенешаль,
Так спит фиалковая даль
В сиреневых холмах неясных.
Царица! Госпожа Луна!
Взойди на лоно Геликона.
И если Ты его со склона
Увидишь вдруг, всегда одна, —
Узнаешь если этот посох,
Багрец сандалий, что на нем, —
Что так заметен на покосах,—
Скажи ему, я жду и днем.

Ночная выпала роса,
В Аркадии не слышны птицы.
Уж фавны подались в леса,
И золотая полоса —
Нарцисса дверца. Небеса,
Где мой возлюбленный таится?
О лживая насквозь Луна!
Вы, звезды, разве не видали —
Где губы, что красней вина,
И посох, и багрец сандалий?
Зачем так серебрится склон,
Зачел! туманы и покровы?
Ах, твой теперь Эндимион!
И губы, что к любви готовы!

Перевод: А. Прокопьева


La Bella Donna Della Mia Mente (Прекрасная Дама — плод моего ума)

Сгорать в огне, теперь и впредь,
И странствуя себя губить,
Ах, губы не желают петь —
Но имя нежное твердить.

О коноплянка, я с тобой,
В шиповнике — биеньем нот,
О жаворонок, громче пой,
Когда Любовь моя идёт.

Но для пажа, для нежных дев
Не чересчур ли хороша
Та, что прекрасней королев,
Луны — в просветах камыша.

Зелёный миртовый венок
И косами увитый лоб
Чудесен, как пшеницы клок,
Обвязанный травою в сноп.

Для поцелуев — не для мук —
Губ этих крохотных коралл,
Как розы, вымытые вдруг
Дождем, что сразу перестал.

Как медуницы стебелек —
Рисунок шеи: столь бы взгляд
И горлом бьюгцим не привлек,
Что соловей твой, водопад.

Гранат, разъятый пополам —
Полуоткрытых уст кармин,
И персик розовеет там,
Где хцеки — лилии долин.

О страстность рук! О этот бред!
Его, как боль, не превозмочь!
О Дом любви! О бледный цвет,
Побитый ливнем в эту ночь!

Перевод: А. Прокопьева


Chanson (Песенка)

Тебе твой нежный голубь и
Злат перстенек у губ,
Мне от такой твоей любви —
С пеньковой петлей дуб.

Ты в башне из слоновой кости
В белых розах снов?
А мне в кровати — каждый гвоздь,
И в снах — болиголов!

Тебе жасмин и мирт — каприз
Средь роз и красных вин!
А мне — печальный кипарис
(и насмех — розмарин).

Твоих возлюбленных враги
Лежат вблизи холма,
А мне ты лилий на могилу
Посади сама.

Перевод: А. Прокопьева

Оскар Уайльд. Полевые цветы. 1881 г.


 







 
При заимствовании материалов с сайта активная ссылка на источник обязательна.
2015– © «Оскар Уайльд»